Честертон - человек, который неизменно вселяет в меня радость. Лет пять-шесть назад (сейчас я уже точно не помню, когда это было) он вместе с Льюисом прогнал "крысу" (сложно объяснить, что это такое, однако могу сослаться на одноименное стихотворение Гумилева). Точнее, я бы сказала, крысу прогнал Льюис, а Честертон дал оружие, которым можно было от нее обороняться. Я помню, как я выходила на балкон осенью и, радостно вздыхая, чувствовала это "сияние серого цвета" (как называется одно из эссе Честертона), это сияние, которое заступило место беспросветному унынию.
Прочитав хотя бы несколько его эссе, хочется скакать на одной ножке, петь, кружиться в танце и валяться на зеленой траве. А его язык! Как он легко, радостно, ярко пишет! Какие сравнения, какие примеры, какая смелость и какая дерзость! Иногда его проза - это почти стихи. Читая его, я думаю, как же мне, с моим корявым слогом и неумением выразить прямо самое простое, до него далеко. Его всего можно разобрать на цитаты и учить их наизусть. Он пишет буквально обо всем на свете; даже на самую, казалось бы, ничтожную тему, он пишет строки, которые настолько пропитаны мыслью, что диву даешься. А как он отделяет одно похожее, но по сути противоположное, явление от другого! А его смирение, его полное отсутствие снобизма! А его сияющая, как солнце, вера! Радостная, потрясающая, нелицемерная, наполняющая собой все вокруг.